* * *
На опадь упала птица,
Птица на опадь упала,
Ей больше ничто не приснится,
Отпела своё, отлетала.
Птица своё отлетала,
Жизненный плод вызрел,
Она о смерти не знала,
Знала она о жизни.
Но ведает каждый наш атом
О смерти, и этим измотан...
Господь благосклонен к пернатым,
Крылатую смерть даёт им.
* * *
Рифмы легки как снежинки —
Нежно вливаются в стих,
Нет не зима, а подзимки —
Воздух и мягок и тих.
Ветер качнуться не хочет
Веток и глади реки...
Будут морозные ночи,
Будут снежинки редки.
* * *
Редко думаем мы о замети,
Так не четок, туманен предел;
Мы делами земными заняты,
Очень много земных дел.
То бурливо течение, то плавное,
Не так долог звук тонкой струны.
И внезапно приходит главное,
То, чего сторонились мы.
* * *
Зачем идти за этот лес?
Там те же ели, те же топи.
Ну, вымокнешь, коль не утопит.
Близь, даль — один и тот же вес.
* * *
Не рваться под быстрые крылья,
В глубины - как батискаф.
Довольно дорог исходил я,
А нужную не отыскав.
Недалеко от порога
Уйдёшь ты, и только всего.
Без дозволения Бога
Добьёшься едва ли чего.
* * *
Опять куда-то мчатся вдаль
По небу облака,
Вручая непокою дань,
И так — века-века.
И эту не порвать нам нить,
Что крепче всех оков.
И ничего не изменить
В полете облаков.
* * *
Мы сами собой обижены,
И, прежде всего тем:
К персоне своей приближены,
Иных не желая тем.
И нам не хватает мудрости —
В чужие не лезть слои,
Амбициями не напудриваться,
Не видеть обиды свои.
* * *
Эти ссоры, эти ссоры
Заползающие в быт;
От чего они? — от сора,
От желания выше быть.
От желания быть правее;
Вот уже и шум столбом,
Вот уже и холод веет,
И дороги подо льдом.
УВОКЗАЛЬНИК
Опять он выдворен с вокзала,
Билета нет — вали покуда...
Он не ворочал долго задом,
Покинул лавку оборудованную.
Пальто облезлого покроя —
Реглан, таких теперь не носят;
Мента вслух ласково не кроет,
А то еще на нары бросят.
Дрожит замурзанным листочком
В осеннем сквере привокзальном,
А ветер утренний — по почкам,
По почкам бедным не базаря.
И вроде б сон уже отпрянул,
Век пухлых приоткрылись ставни.
Глядит — на лавке кто-то пряник
Чуть-чуть надкусанный оставил.
Ещё живут на свете люди,
Не только тигры и шакалы,
С такими в коммунизме будем...
Ворочать рельсы, двигать шпалы.
Мы переменим этот выгон,
Мы в пустошь вытурим уродин,
А мент, его который выгнал,
Для коммунизма непригоден...
Он этот пряник — сходу, залпом,
Теперь водицы бы напиться...
Совковые супервокзалы
И на том свете будут сниться.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Список Шиндлера - Josef Piel Я часто полушутя-полусерьёзно говорю: Язык мой-враг мой!
Сколько огорчений, проблем доставил мне он своей неукротимой болтовнёй-не счесть!
А вот недавно довелось услышать нечто подобное и в адрес моей руки, держащей перо.
Меня укорил (мягко говоря), близкий мне человек за то, что я в «Списке Шиндлера» признался насчёт «мешка российской картошки», который я «отдаю ежедневно в табачном киоске»!
«...Ты пишешь на такие серьёзные, духовные темы и при этом чуть не с гордостью сообщаешь всем что ты курильщик!»- примерно так звучал исполненный праведным гневом укор.
С того дня минуло уже достаточно времени. «Список Шиндлера» читали и многие другие люди, но ни кому не пришло в голову заострить внимание на этом моменте.
Да, конечно, неприятный момент.Хвалиться тут действительно нечем.
Но мне вдруг подумалось о самарянке, встретившей у колодца Иисуса.
Когда Иисус предложил ей позвать её мужа; неужели она не могла уйти от темы и не «хвалиться» тем, что она «женщина лёгкого поведения» и «меняет мужчин как перчатки»?
Она ведь в тот момент ни сном ни духом не ведала что перед нею-Царь царей, Господь господствующих. Почему же всё таки она ответила так?
...Тем у кого возникнет желание укорить меня за проклятую, ненавистную и...любимую до сих пор сигарету- я адресую этот вопрос.
Ответьте на него и я отвечу на ваш вопрос, на ваш укор! С ув.Автор.
22.05.03
